(Администратор: продолжение истории Анастасии https://www.perejit.ru/main/help?id=1263 )
Здравствуйте! Я прочёл историю Настеньки, прочёл и отклики. В свою очередь, не могу не откликнуться сам. Особенно после того, что произошло за последние дни. У меня в руках сейчас такое счастье, что страшно даже поверить. Я смогу быть мужем моей жены и отцом моего ребёнка!!!!!!! Здесь, на сайте, очень хорошие люди. Наверное, нам помогла ещё и ваша незримая поддержка. Спасибо вам за неё, за ваши переживания, за ваши мысли о нас! Я всегда знал, что моя Настенька все равно в итоге будет со мной. Хотя бы и в 70 лет. Хотелось только дожить. А сейчас мне 34, и я еще могу ей что-то дать. Я всякого перевидал, видел жизнь и видел смерть, мне хватило этого, чтобы понять - родная, единственная женщина и дети, которых она рожает, это самое главное для мужчины, то, ради чего стоит жить и во имя чего стоит умирать.
Нашу историю в общих чертах вы знаете. Кроме того, что я не рассказал самой Анастасии. Первый раз я увидел её еще весной 1994 . Тогда меня случайно занесло к моей старой учительнице, она тогда попросила сопроводить её на районную олимпиаду по истории - она в своё время мечтала увидеть меня на истфаке. Там было штук тридцать команд от разных школ-человек по 10 старшеклассников, только одна команда, из Богом забытой деревни, имела в составе только двух малышей и одну маленькую девушку. Какое-то нелепое темное платье много ниже коленей, пробор, две косы, руки с обкусанными ногтями, перепачканные пастой. Она так забилась в угол, опустив голову, что я никак не мог увидеть её лицо. А когда увидел, сначала даже не понял, что с ней такое. Маленькое, бледное личико; нижняя часть его покалечена, как я потом узнал, акушерскими щипцами, но такие глаза я раньше видел только на иконах. Она все время хотела спрятаться, преображалась только когда начинала говорить. Я пробовал познакомиться с ней в перерыве. Она стояла одна в коридоре, у окна. Я не успел толком и слова сказать, как она шарахнулась от меня с таким ужасом, точно я хотел её ударить. Я помню, что шагнул к ней, хотел как-то извиниться, что ли, а она буквально вжалась в угол, пыталась как-то заслониться руками, у неё рукава задрались, а на тыльной стороне рук – рубцы, продольные и поперечные, так делают, когда вены режут, и хотят, чтоб наверняка. А ручки тонкие, почти прозрачные. У меня мороз по коже пошел. Я тогда сообразил посторониться, она мимо меня протиснулась и убежала. Потом, я видел, у нее были заплаканные глаза. Я каждое её движение впитывал. Так хотелось увидеть, как она улыбается. Я первые дни вообще ни о чем, кроме неё, думать не мог. Бродил, как в тумане. Тогда и понял, что, кажется, попал. Я кое-что узнал о ней, но в упор не соображал, как тут можно подступиться. Тогда и сделал первую ошибку. Была правильная мысль -устроиться военруком в её школу. Остановило то, что ей 14. Сразу беременеть и жениться - слишком рано, а с её здоровьем просто опасно. Просто дружить- там родители.… В общем, ей бы несладко пришлось. Да и денежный вопрос - семье нужны приличные условия, а мне тогда только предстояло их создать-много ли я заработал за те два года… В общем, я опять ушел на контракт. Сейчас бы сделал иначе. Но, как говориться, история не знает сослагательного наклонения.
Вернувшись с контракта, я сначала заехал к другу. Он преподавал ин.яз. в местном ВУЗе. Мы от души нахохотались над сочинениями его подопечных, особенно одно было незабываемо. Автор явно очень старался, беда в том, что, судя по всему, он впервые увидел учебник. Ему с утра нужно было заскочить на работу. Пошли вместе. На кафедре его ждала девушка- пришла за оценкой. Я подумал, что у меня крыша едет. Я увидел её глаза. Лицо было какое-то другое, но глаза я не мог спутать, они мне почти каждую ночь снились. И голос я узнал. А когда она протянула ладошку за листком, я увидел на запястьях знакомые порезы. Пластику ей сделали очень хорошую, если не знать - в жизни не догадаться. Я стоял, как полный кретин. Антон на меня посмотрел, объявил о необходимости работы над ошибками, забрал у неё сочинение, сунул мне в руки, отрекомендовал меня хорошим лингвистом, и удрал. С того дня мы стали встречаться. Но все складывалось не так, как я думал. Я вел себя неправильно, понимал это и ничего не мог с собой поделать. Я хотел её и боялся этим спугнуть. Я чувствовал, что она меня боится. Было очень горько оттого, что ей, кажется, было тяжело со мной общаться. Я не знал, как ей понравиться, как за ней ухаживать. Я не предполагал, что девушка может быть одновременно такой сильной и такой хрупкой. И болезненно гордой. Она практически не общалась со сверстниками, была равнодушна к типичным молодежным развлечениям. Она не принимала никаких подарков, вообще никакой материально выраженной заботы. Она жила только на стипендию и небольшой заработок, но не позволяла даже взять ей сапожки взамен разорвавшихся. Однажды, на прямой вопрос она ответила, что не может брать деньги от мужчины, который ей не муж и не отец. В ответ я прямо предложил ей выйти за меня замуж. Она сказала : «Для этого я должна любить». Я понимал, конечно, что она меня не любит, она предупреждала, что я ей просто друг, но все равно, ощущения были- как мордой об стол… Она не скрывала, что встречается с мальчиком, но я не принял его всерьёз. Так, обычный упакованный студентик, сын обеспеченного папы, который щедро давал ему денежку. Я считал, что ему просто погулять надо, он себя покажет, и мой цветочек его быстро раскусит. Я не стал ничего предпринимать, и это была вторая ошибка. Я его недооценил. Я должен был уезжать, мы с Анастасией нечасто виделись, а он вцепился в неё мертвой хваткой. Его семья была категорически против «нищей деревенской девчонки». Он ушел из дома и вообще прекратил с ними общаться. Я был на контракте, и ничего не знал, пока Артем не сообщил, что от неё был звонок. Я ПЕРВЫЙ РАЗ БЫЛ ЕЙ НУЖЕН!!! Я хотел её поддержать, и сам все испортил. Эта была третья, самая дикая, самая ужасная моя ошибка. Если бы я смог тогда сдержаться…До сих пор, как вспомню, выть хочется. Сейчас она меня уже простила, но я сам себя никогда не прощу. Она ждала от меня поддержки, доверилась мне. Она была передо мной беззащитна, а я её изнасиловал. То, что произошло потом, было простой закономерностью. Я это полностью заслужил. Странно, что мне не воздалось больше.
Мне потребовалось, наверное, все мое мужество, чтобы показаться ей на глаза после госпиталя. Я уже знал, что она замужем за тем парнем, знал и то, что с ним произошло. И ещё я знал, что у моей любимой родился ребенок. Она не хотела оставлять мужа. Я, конечно, понимал её- он заботился о них с дочкой, она к нему привязалась. Все правильно. Он ей муж, признанный отец её ребенка, а я –это всего лишь я. Что заслужил- то получил. Но я уже не мог её не видеть. Я больше всего на свете боялся ей вконец опротиветь. Она просила меня исчезнуть из её жизни. Я физически мог это сделать, только покончив с собой. В общем, не проблема, так даже легче, но ведь тогда она оставалась совсем одна, с больным мужем и ребенком на руках, беззащитная. Рано или поздно, я мог ей понадобиться. Как-то я здорово влетел на контракте. Надо было увести группу беженцев из-под огня. Я остался прикрывать. Когда очнулся, почувствовал, как пахнут её волосы. Подумал, что глюки. Когда решился открыть глаза, он была рядом. Я не сумею рассказать о тех днях. Она была прекрасна. И это всё. Если бы вы знали, как она прекрасна!...
О том, что было дальше, Подсолнышка рассказала в своей истории. Мне лучше не сказать. Единственно - я понял, что дочка моя, едва её увидел. Я же не слепой. Кровь не обманешь. Я это шкурой почувствовал. В конце концов, даже если биологический материал там и не мой, дочка всё равно моя. Я так чувствую, это без вопросов. Настенька не хотела, чтобы я знал. Я не хотел её расстраивать. В конце концов, это все равно ничего не меняло. Доча считала отцом другого человека, а я её слишком люблю, чтоб из самолюбия устраивать чехарду с папами. Заботиться и защищать их я все равно мог, этого у меня ничто не могло бы отнять.
В прошлый понедельник ребром встал вопрос о венчании. Вроде как последний период между постом и поступлением её мужа в семинарию. С этим давно назревало. Я, честно, даже думать о таком боялся. Я понимаю что значит церковный брак. И что он значил бы для неё. Так у меня были хоть какие-то крохи счастья. Пускай пополам с болью. Урывками, украдкой. С постоянным ожиданием того, что любимая бросит взгляд на часы, и внутри все опять оборвется… Но это все равно было счастье. Конечно, я бы сумел привыкнуть без него обходиться. Но я хорошо понимал, что если будет венчание, то я смогу видеть мою любимую только издал. Мне казалось, что я просто сяду на пол и перестану дышать.
Я сейчас даже не знаю, как поверить в то, что случилось. В одном из откликов сказано, что таких неразрешимых ситуациях может помочь только Бог. Я не рассчитываю, что это мне помощь, я знаю, кто я такой, но я не могу не благодарить Его. В общем, Настенька, моя , теперь уже моя Настенька призналась священнику. А он почему-то рассказал обо всём её мужу. Я слышал, что так, вроде бы, не положено, но, наверное, это и к лучшему. Я слышал все, что было. Он накинулся на неё с порога. Как я понял, он её сначала ударил. Я не видел этого, и наверное, хорошо. Я бы ему глотку вырвал. Просто она не разрешала провожать себя близко к дому. Я обычно незаметно шел следом-времена сейчас неспокойные, не раз пригодилось. Я уже уходил, когда услышал крики-второй этаж, окна открыты. В общем, опуская подробности, он заявил, что если ребенок его, то она его не увидит, т.к. такая мать дочке не нужна. А если не его, то он будет аннулировать запись об отцовстве, а она со свом выб***** может идти, куда угодно, и на алименты пусть не рассчитывает. Даже мне было погано это слушать. Она плакала, закрывшись в детской. Я не стал это долго выслушивать, зашел через балкон, забрал МОЮ жену и оставил его разоряться в гордом одиночестве. Даже записку оставил. Правда, когда увидел разбитое лицо Настеньки, очень хотел открыть дверь… Она меня удержала. Один Бог знает, чего мне это стоило. По большому счету, она, конечно, права. Свидетелей было полно, живым он бы не ушел, а лишняя возня с милицией радости еще никому не добавила. Тут все правильно. В конце концов, он сам себя наказал. Я понимаю, он многое сгоряча сделал. Или может, думал, что ей некуда деться?
Только сердце разрывается смотреть на Настеньку. Она почти все время плачет. И я не могу её успокоить. Я сначала решил не мельтешить, думал, что ей нужно пожить одной. Я ушел к другу, но Подсолнышка позвала меня обратно. Она сейчас так растеряна, моя маленькая женщина с глазами больного волчонка. Я мозгами понимаю, что к мужу она уже не вернется, что бы он ни делал. Все, что касается её, она бы поняла и оправдала, но она никогда не простит злобы к ребенку. Что бы ни случилось, что бы она к нему не чувствовала, после его слов она никогда к нему не вернется. Попросту из страха за дитя. Но я все равно трусил, что Настенька и от меня решит отвернуться. После всего случившегося она вполне могла выбрать одиночество и жить ради ребенка. Я ведь её знаю. Но у меня нашелся совершенно неожиданный союзник. О таком мне бы даже молиться в голову не пришло. МОЯ ДОЧЬ.
Позавчера утром мы забрали её из больницы-ангина побеждена, но мороженое под запретом. Она молчала, просто присматривалась. Глубокой ночью я пил чай на кухне. Пришла доча. Чаевничали молча. Не знал, что тут говорить. А она спросила шепотом : «Ты мой родной папа?» У меня чашка погибла вместе с блюдцем и чайником. Когда мозги стали на место, стал осторожно расспрашивать. Оказывается, Настенька, когда навещала мужа в больнице, иногда брала дочку с собой - не с кем было оставить. И оставляла её в фойе с санитарками. А эти твари распускали языки прямо при ребенке. Болезнь, видите ли, наследственная, а если дитё на вид нормальное, значит, неродное. И рассуждали в меру своих куриных мозгов, что да как. А бедная моя доченька так любила и жалела маму, что не стала спрашивать. «Просто про себя знала» И папу Ваню она тоже любит. Он все равно хороший, и добрый, хоть и неродной. Оказывается, она меня давно видела и запомнила. И устроили мне допрос с пристрастием.… Соврать не получилось. Рассказал, как есть. С учетом её возраста, конечно. Она в монастырской школе учится, у них там воспитание серьезное. Она как-то спокойно все восприняла. Вчера я ходил с ней в школу на собрание. Там ни о чем не расспрашивали. Школу менять очень не хочется. Я вчера глянул - такого отношения ни за какие деньги не купишь. Вы православных людей лучше знаете. Неужели же они за мою вину будут дитя клевать? Но вариант со счетов пока не сбрасываю. А не хотелось бы… Учительница у них - очень милая старушка. Хорошо, хоть просветила меня, чего и сколько к школе нужно, а то бы я прикупился.… Вот такие дела. Я понимаю, конечно, этой ситуации нельзя радоваться. Но я думаю, если бы Иван их действительно любил, он бы так не сделал. Как бы там обиды не взыграли. А моим рыбонькам будет со мной хорошо. Я сделаю для этого всё, что смогу. И то, что не смогу, тоже.
Здравствуйте! Я прочёл историю Настеньки, прочёл и отклики. В свою очередь, не могу не откликнуться сам. Особенно после того, что произошло за последние дни. У меня в руках сейчас такое счастье, что страшно даже поверить. Я смогу быть мужем моей жены и отцом моего ребёнка!!!!!!! Здесь, на сайте, очень хорошие люди. Наверное, нам помогла ещё и ваша незримая поддержка. Спасибо вам за неё, за ваши переживания, за ваши мысли о нас! Я всегда знал, что моя Настенька все равно в итоге будет со мной. Хотя бы и в 70 лет. Хотелось только дожить. А сейчас мне 34, и я еще могу ей что-то дать. Я всякого перевидал, видел жизнь и видел смерть, мне хватило этого, чтобы понять - родная, единственная женщина и дети, которых она рожает, это самое главное для мужчины, то, ради чего стоит жить и во имя чего стоит умирать.
Нашу историю в общих чертах вы знаете. Кроме того, что я не рассказал самой Анастасии. Первый раз я увидел её еще весной 1994 . Тогда меня случайно занесло к моей старой учительнице, она тогда попросила сопроводить её на районную олимпиаду по истории - она в своё время мечтала увидеть меня на истфаке. Там было штук тридцать команд от разных школ-человек по 10 старшеклассников, только одна команда, из Богом забытой деревни, имела в составе только двух малышей и одну маленькую девушку. Какое-то нелепое темное платье много ниже коленей, пробор, две косы, руки с обкусанными ногтями, перепачканные пастой. Она так забилась в угол, опустив голову, что я никак не мог увидеть её лицо. А когда увидел, сначала даже не понял, что с ней такое. Маленькое, бледное личико; нижняя часть его покалечена, как я потом узнал, акушерскими щипцами, но такие глаза я раньше видел только на иконах. Она все время хотела спрятаться, преображалась только когда начинала говорить. Я пробовал познакомиться с ней в перерыве. Она стояла одна в коридоре, у окна. Я не успел толком и слова сказать, как она шарахнулась от меня с таким ужасом, точно я хотел её ударить. Я помню, что шагнул к ней, хотел как-то извиниться, что ли, а она буквально вжалась в угол, пыталась как-то заслониться руками, у неё рукава задрались, а на тыльной стороне рук – рубцы, продольные и поперечные, так делают, когда вены режут, и хотят, чтоб наверняка. А ручки тонкие, почти прозрачные. У меня мороз по коже пошел. Я тогда сообразил посторониться, она мимо меня протиснулась и убежала. Потом, я видел, у нее были заплаканные глаза. Я каждое её движение впитывал. Так хотелось увидеть, как она улыбается. Я первые дни вообще ни о чем, кроме неё, думать не мог. Бродил, как в тумане. Тогда и понял, что, кажется, попал. Я кое-что узнал о ней, но в упор не соображал, как тут можно подступиться. Тогда и сделал первую ошибку. Была правильная мысль -устроиться военруком в её школу. Остановило то, что ей 14. Сразу беременеть и жениться - слишком рано, а с её здоровьем просто опасно. Просто дружить- там родители.… В общем, ей бы несладко пришлось. Да и денежный вопрос - семье нужны приличные условия, а мне тогда только предстояло их создать-много ли я заработал за те два года… В общем, я опять ушел на контракт. Сейчас бы сделал иначе. Но, как говориться, история не знает сослагательного наклонения.
Вернувшись с контракта, я сначала заехал к другу. Он преподавал ин.яз. в местном ВУЗе. Мы от души нахохотались над сочинениями его подопечных, особенно одно было незабываемо. Автор явно очень старался, беда в том, что, судя по всему, он впервые увидел учебник. Ему с утра нужно было заскочить на работу. Пошли вместе. На кафедре его ждала девушка- пришла за оценкой. Я подумал, что у меня крыша едет. Я увидел её глаза. Лицо было какое-то другое, но глаза я не мог спутать, они мне почти каждую ночь снились. И голос я узнал. А когда она протянула ладошку за листком, я увидел на запястьях знакомые порезы. Пластику ей сделали очень хорошую, если не знать - в жизни не догадаться. Я стоял, как полный кретин. Антон на меня посмотрел, объявил о необходимости работы над ошибками, забрал у неё сочинение, сунул мне в руки, отрекомендовал меня хорошим лингвистом, и удрал. С того дня мы стали встречаться. Но все складывалось не так, как я думал. Я вел себя неправильно, понимал это и ничего не мог с собой поделать. Я хотел её и боялся этим спугнуть. Я чувствовал, что она меня боится. Было очень горько оттого, что ей, кажется, было тяжело со мной общаться. Я не знал, как ей понравиться, как за ней ухаживать. Я не предполагал, что девушка может быть одновременно такой сильной и такой хрупкой. И болезненно гордой. Она практически не общалась со сверстниками, была равнодушна к типичным молодежным развлечениям. Она не принимала никаких подарков, вообще никакой материально выраженной заботы. Она жила только на стипендию и небольшой заработок, но не позволяла даже взять ей сапожки взамен разорвавшихся. Однажды, на прямой вопрос она ответила, что не может брать деньги от мужчины, который ей не муж и не отец. В ответ я прямо предложил ей выйти за меня замуж. Она сказала : «Для этого я должна любить». Я понимал, конечно, что она меня не любит, она предупреждала, что я ей просто друг, но все равно, ощущения были- как мордой об стол… Она не скрывала, что встречается с мальчиком, но я не принял его всерьёз. Так, обычный упакованный студентик, сын обеспеченного папы, который щедро давал ему денежку. Я считал, что ему просто погулять надо, он себя покажет, и мой цветочек его быстро раскусит. Я не стал ничего предпринимать, и это была вторая ошибка. Я его недооценил. Я должен был уезжать, мы с Анастасией нечасто виделись, а он вцепился в неё мертвой хваткой. Его семья была категорически против «нищей деревенской девчонки». Он ушел из дома и вообще прекратил с ними общаться. Я был на контракте, и ничего не знал, пока Артем не сообщил, что от неё был звонок. Я ПЕРВЫЙ РАЗ БЫЛ ЕЙ НУЖЕН!!! Я хотел её поддержать, и сам все испортил. Эта была третья, самая дикая, самая ужасная моя ошибка. Если бы я смог тогда сдержаться…До сих пор, как вспомню, выть хочется. Сейчас она меня уже простила, но я сам себя никогда не прощу. Она ждала от меня поддержки, доверилась мне. Она была передо мной беззащитна, а я её изнасиловал. То, что произошло потом, было простой закономерностью. Я это полностью заслужил. Странно, что мне не воздалось больше.
Мне потребовалось, наверное, все мое мужество, чтобы показаться ей на глаза после госпиталя. Я уже знал, что она замужем за тем парнем, знал и то, что с ним произошло. И ещё я знал, что у моей любимой родился ребенок. Она не хотела оставлять мужа. Я, конечно, понимал её- он заботился о них с дочкой, она к нему привязалась. Все правильно. Он ей муж, признанный отец её ребенка, а я –это всего лишь я. Что заслужил- то получил. Но я уже не мог её не видеть. Я больше всего на свете боялся ей вконец опротиветь. Она просила меня исчезнуть из её жизни. Я физически мог это сделать, только покончив с собой. В общем, не проблема, так даже легче, но ведь тогда она оставалась совсем одна, с больным мужем и ребенком на руках, беззащитная. Рано или поздно, я мог ей понадобиться. Как-то я здорово влетел на контракте. Надо было увести группу беженцев из-под огня. Я остался прикрывать. Когда очнулся, почувствовал, как пахнут её волосы. Подумал, что глюки. Когда решился открыть глаза, он была рядом. Я не сумею рассказать о тех днях. Она была прекрасна. И это всё. Если бы вы знали, как она прекрасна!...
О том, что было дальше, Подсолнышка рассказала в своей истории. Мне лучше не сказать. Единственно - я понял, что дочка моя, едва её увидел. Я же не слепой. Кровь не обманешь. Я это шкурой почувствовал. В конце концов, даже если биологический материал там и не мой, дочка всё равно моя. Я так чувствую, это без вопросов. Настенька не хотела, чтобы я знал. Я не хотел её расстраивать. В конце концов, это все равно ничего не меняло. Доча считала отцом другого человека, а я её слишком люблю, чтоб из самолюбия устраивать чехарду с папами. Заботиться и защищать их я все равно мог, этого у меня ничто не могло бы отнять.
В прошлый понедельник ребром встал вопрос о венчании. Вроде как последний период между постом и поступлением её мужа в семинарию. С этим давно назревало. Я, честно, даже думать о таком боялся. Я понимаю что значит церковный брак. И что он значил бы для неё. Так у меня были хоть какие-то крохи счастья. Пускай пополам с болью. Урывками, украдкой. С постоянным ожиданием того, что любимая бросит взгляд на часы, и внутри все опять оборвется… Но это все равно было счастье. Конечно, я бы сумел привыкнуть без него обходиться. Но я хорошо понимал, что если будет венчание, то я смогу видеть мою любимую только издал. Мне казалось, что я просто сяду на пол и перестану дышать.
Я сейчас даже не знаю, как поверить в то, что случилось. В одном из откликов сказано, что таких неразрешимых ситуациях может помочь только Бог. Я не рассчитываю, что это мне помощь, я знаю, кто я такой, но я не могу не благодарить Его. В общем, Настенька, моя , теперь уже моя Настенька призналась священнику. А он почему-то рассказал обо всём её мужу. Я слышал, что так, вроде бы, не положено, но, наверное, это и к лучшему. Я слышал все, что было. Он накинулся на неё с порога. Как я понял, он её сначала ударил. Я не видел этого, и наверное, хорошо. Я бы ему глотку вырвал. Просто она не разрешала провожать себя близко к дому. Я обычно незаметно шел следом-времена сейчас неспокойные, не раз пригодилось. Я уже уходил, когда услышал крики-второй этаж, окна открыты. В общем, опуская подробности, он заявил, что если ребенок его, то она его не увидит, т.к. такая мать дочке не нужна. А если не его, то он будет аннулировать запись об отцовстве, а она со свом выб***** может идти, куда угодно, и на алименты пусть не рассчитывает. Даже мне было погано это слушать. Она плакала, закрывшись в детской. Я не стал это долго выслушивать, зашел через балкон, забрал МОЮ жену и оставил его разоряться в гордом одиночестве. Даже записку оставил. Правда, когда увидел разбитое лицо Настеньки, очень хотел открыть дверь… Она меня удержала. Один Бог знает, чего мне это стоило. По большому счету, она, конечно, права. Свидетелей было полно, живым он бы не ушел, а лишняя возня с милицией радости еще никому не добавила. Тут все правильно. В конце концов, он сам себя наказал. Я понимаю, он многое сгоряча сделал. Или может, думал, что ей некуда деться?
Только сердце разрывается смотреть на Настеньку. Она почти все время плачет. И я не могу её успокоить. Я сначала решил не мельтешить, думал, что ей нужно пожить одной. Я ушел к другу, но Подсолнышка позвала меня обратно. Она сейчас так растеряна, моя маленькая женщина с глазами больного волчонка. Я мозгами понимаю, что к мужу она уже не вернется, что бы он ни делал. Все, что касается её, она бы поняла и оправдала, но она никогда не простит злобы к ребенку. Что бы ни случилось, что бы она к нему не чувствовала, после его слов она никогда к нему не вернется. Попросту из страха за дитя. Но я все равно трусил, что Настенька и от меня решит отвернуться. После всего случившегося она вполне могла выбрать одиночество и жить ради ребенка. Я ведь её знаю. Но у меня нашелся совершенно неожиданный союзник. О таком мне бы даже молиться в голову не пришло. МОЯ ДОЧЬ.
Позавчера утром мы забрали её из больницы-ангина побеждена, но мороженое под запретом. Она молчала, просто присматривалась. Глубокой ночью я пил чай на кухне. Пришла доча. Чаевничали молча. Не знал, что тут говорить. А она спросила шепотом : «Ты мой родной папа?» У меня чашка погибла вместе с блюдцем и чайником. Когда мозги стали на место, стал осторожно расспрашивать. Оказывается, Настенька, когда навещала мужа в больнице, иногда брала дочку с собой - не с кем было оставить. И оставляла её в фойе с санитарками. А эти твари распускали языки прямо при ребенке. Болезнь, видите ли, наследственная, а если дитё на вид нормальное, значит, неродное. И рассуждали в меру своих куриных мозгов, что да как. А бедная моя доченька так любила и жалела маму, что не стала спрашивать. «Просто про себя знала» И папу Ваню она тоже любит. Он все равно хороший, и добрый, хоть и неродной. Оказывается, она меня давно видела и запомнила. И устроили мне допрос с пристрастием.… Соврать не получилось. Рассказал, как есть. С учетом её возраста, конечно. Она в монастырской школе учится, у них там воспитание серьезное. Она как-то спокойно все восприняла. Вчера я ходил с ней в школу на собрание. Там ни о чем не расспрашивали. Школу менять очень не хочется. Я вчера глянул - такого отношения ни за какие деньги не купишь. Вы православных людей лучше знаете. Неужели же они за мою вину будут дитя клевать? Но вариант со счетов пока не сбрасываю. А не хотелось бы… Учительница у них - очень милая старушка. Хорошо, хоть просветила меня, чего и сколько к школе нужно, а то бы я прикупился.… Вот такие дела. Я понимаю, конечно, этой ситуации нельзя радоваться. Но я думаю, если бы Иван их действительно любил, он бы так не сделал. Как бы там обиды не взыграли. А моим рыбонькам будет со мной хорошо. Я сделаю для этого всё, что смогу. И то, что не смогу, тоже.
Отклики:
Дмитрий,
не торопитесь принимать за нее решение.
Мы не можем знать, как вам всем лучше, и как Богу угодно.
Но факт тот, что пока она не Ваша жена. И еще совсем недавно она не хотела быть Вашей женой.
Не преувеличивайте значение одной эмоциональной вспышки человека, которому было ОЧЕНЬ больно.
В Вашем письме слишком много желания обладать. "Моя дочка. Моя жена". Может, оно и будет так, но к этому приходят не путем быстрой спецоперации с залезанием на 2 этаж. Этот путь постепенный и духовный. И очень важно, чтобы он был законным (речь, конечно, о божественных законах).
Не получилось бы как в тот раз, о котором Вы жалеете. Тогда ей нужна была помощь, а Вы попытались ее присвоить себе. И сейчас ей нужна была помощь, но достаточное ли это основание делаться Вашей женой?
Дайте ей возможность принять решение самой, самой решить за себя, в чем для нее счастье и кого она больше любит.
не торопитесь принимать за нее решение.
Мы не можем знать, как вам всем лучше, и как Богу угодно.
Но факт тот, что пока она не Ваша жена. И еще совсем недавно она не хотела быть Вашей женой.
Не преувеличивайте значение одной эмоциональной вспышки человека, которому было ОЧЕНЬ больно.
В Вашем письме слишком много желания обладать. "Моя дочка. Моя жена". Может, оно и будет так, но к этому приходят не путем быстрой спецоперации с залезанием на 2 этаж. Этот путь постепенный и духовный. И очень важно, чтобы он был законным (речь, конечно, о божественных законах).
Не получилось бы как в тот раз, о котором Вы жалеете. Тогда ей нужна была помощь, а Вы попытались ее присвоить себе. И сейчас ей нужна была помощь, но достаточное ли это основание делаться Вашей женой?
Дайте ей возможность принять решение самой, самой решить за себя, в чем для нее счастье и кого она больше любит.
Брат, да, я хочу, чтобы она была моей. Насчет \"спецоперации\". Брат, что ещё мне оставалось делать?!?! Я понимаю, что не имею никаких прав на любимую. Я живу сейчас секундами. И каждую секунду жду, что она рыбкой скользнёт между пальцами и мне останется только память. Я думал, как буду сидеть дома в тишине и вспоминать звуки их шагов. Брат, ты когда-нибудь плакал от страха? Я-сегодня под утро. Хорошо, что Настенька в первый же день отдала мне свой мобильник. Её муж звонил всю ночь. Он готов на все, чтобы она вернулась. Она не знает о звонках. Я не сказал. Ей сейчас очень больно. Ей нужно отдохнуть. Я должен дать ей возможность перевести дух. Я не пытаюсь тянуть к ней сейчас лапы. Я думать себе об Этом запретил. Ей сейчас очень плохо. Она почти вообще ничего не кушает. Я пытаюсь кормить её хотя бы с ложечки, но не очень получается. Я несколько раз вызывал врача. У Настеньки падает давление. 80/60, 60/40... Он категорически не хочет в больницу. Я договорился, доктор постоянно на связи. Сейчас надо ехать по магазинам-1 сентября на носу, а ещё вообще ничего нет. С Подсолнышкой посидит врач. Ей нельзя сейчас оставаться одной.
Дмитрий, вы всё же прислушайтесь к словам Брата, не торопите события, не давите на неё, заботьтесь, но не переусердствуйте.
Дай вам всем бог силы и мудрости разобраться в этой ситуации, хотя, она сама по себе уже разруливается, как мне кажется, всем во благо!
Дай вам всем бог силы и мудрости разобраться в этой ситуации, хотя, она сама по себе уже разруливается, как мне кажется, всем во благо!
Дмитрий,
я очень рад тому, что ты держишь себя в руках. Вот бы тебе еще научиться молиться. Обо всех о них. О муже - Господи, благослови его. (Чтобы у тебя не было зла к нему и ты мог быть справедливым). О ней - Господи, помилуй ее.
Насте бы исповедаться у священника, особенно в грехах ваших прошлых отношений. Тогда на душе у нее станет яснее. И если вы будете вместе, то начнете уже с чистого листа. Это очень важно.
И тебе, конечно, тоже хорошо исповедаться.
Помоги вам Бог!
я очень рад тому, что ты держишь себя в руках. Вот бы тебе еще научиться молиться. Обо всех о них. О муже - Господи, благослови его. (Чтобы у тебя не было зла к нему и ты мог быть справедливым). О ней - Господи, помилуй ее.
Насте бы исповедаться у священника, особенно в грехах ваших прошлых отношений. Тогда на душе у нее станет яснее. И если вы будете вместе, то начнете уже с чистого листа. Это очень важно.
И тебе, конечно, тоже хорошо исповедаться.
Помоги вам Бог!
Прочитала обе части истории, мне кажется, что здесь не хватает отклика священника и психолога, потому что насколько мне известно психическое заболевание одного из супругов является одной из причин , при которых разрешается снимать благословение даже с церковного брака если таковой имел место,тем более если человек скрыл заболевание при вступлении в брак. (насчет священства я удивлена, разве с такими заболеваниями посвящают в сан?) Со стороны , это абсолютно жуткая история, причем ни у одного из героев нет желания поставить это все дело на нормальные рельсы. Извините за грубость, но вам надо завязывать с этой всей романтикой и переводить это все на законом установленные нормы и правила ( в том числе и церковные), потому что благих намерений много, а ими как известно выстелена дорога в ад. Жить надо в браке, а следовательно разводиться и жениться и все это по обоюдному согласию. По собственному опыту скажу обратитесь к священнику, дай Бог, чтобы это был трезвомыслящий человек. Может психолога, квалифицированного поискать, если есть со-алкоголики, то наверное это же распространяется и на людей живущих с психически больными людьми.
Хорошо, что не забываете о дочери!
Так часто бывает - маму делят, а на ребенка (детей) летят все щепки... Дмитрий, не дайте ей стать заложницей сложившейся ситуации.
Божьих благословений!
Так часто бывает - маму делят, а на ребенка (детей) летят все щепки... Дмитрий, не дайте ей стать заложницей сложившейся ситуации.
Божьих благословений!
Дмитрий,
помощи вам Божией и сил, берегите свою Любовь и девочек, оставьте всё в прошлом, начните сначала, с Молитвы, Исповеди, с чистого листа! Столько Вам пришлось пережить, надо залечить все раны, прийти в себя и жить! Вы огромной души Человек, дай Вам Бог Премудрости не торопить события, довериться Богу, всё встанет на свои места!!!
Это хорошо, что Вы друг у друга есть, я была бы счастлива даже просто дружить с таким человеком, как Вы!
Веры, Надежды, Любви и Премудрости вам Божией!!!
помощи вам Божией и сил, берегите свою Любовь и девочек, оставьте всё в прошлом, начните сначала, с Молитвы, Исповеди, с чистого листа! Столько Вам пришлось пережить, надо залечить все раны, прийти в себя и жить! Вы огромной души Человек, дай Вам Бог Премудрости не торопить события, довериться Богу, всё встанет на свои места!!!
Это хорошо, что Вы друг у друга есть, я была бы счастлива даже просто дружить с таким человеком, как Вы!
Веры, Надежды, Любви и Премудрости вам Божией!!!
Я дома. Дочурка обложилась книжками. Настенька спит, совсем ослабев. Ей капают глюкозу. Она ещё ничего не знает. Вчера у Подсолнышки брали все анализы. Четыре часа назад доктор сказала мне, что у моей девочки будет ребенок. Срок примерно 3 недели. И у меня, кажется, сгорели предохранители. Я не смог толком ни о чём подумать. Мне показалось, что если Настенька узнает о беременности, я потеряю их всех навсегда. Я включил её телефон. Иван позвонил сразу. Я назначил ему встречу. Я знал место... Но мы просто поговорили. Я не знаю, почему, но до этого я как-то не сообразил, что ребенок, которого ждет Подсолнышка, может быть моим. Мне это в голову не пришло, хотя, вроде бы, естественней мысли быть не может. Если сухой остаток разговора- он ещё 6 лет назад простерилизовался. Тогда ему ещё реально ставили шизофрению. Подсолнышке сказать он не удосужился. Он хотел, чтобы она \"продолжала считать его мужчиной\". Сволочь. Я знаю, как она боялась забеременеть. Как не предохраняйся, вариант всегда остается. Он хотел бы забрать её и растить детей несмотря на то, что они мои. Он даже рад сейчас, что его порченая кровь им не передалась. Он убежден, что Настенька все равно его любит, и они-семья, а я так, временное явление. А потом сказал вещь, которую говорить не стоило. О том, что он её любит, и даже дети ему не помешают. Старшая-уже взрослая, скоро замуж выйдет, и все, а младшего, возможно, ещё и не будет. У меня в голове все сразу на место встало. Кажется, теперь я могу надеяться, что Настенька останется со мной. Хотя бы ради детей. Она ведь не захочет, чтобы они росли без отца. Или с неродным отцом, который знает, что он им неродной. Подсолнышка всегда думала и решала, исходя из того, как будет лучше для ребенка. А сейчас, как мне кажется, она вполне может решить, что объективно им теперь будет лучше со мной.
Здравствуйте, Дмитрий. Внимательно слежу за вашей историей... Хочу пожелать Вам одно боритесь за свое счастье, за свою любимую и за своих детей... То, что они самое дорогое что есть у Вас в жизни, видно невооруженным глазом! Я верю, что только такая сильная любовь как Ваша сможет вернуть Анастасию к жизни и позволит ей быть наконец то счастливой... Удачи Вам во всем! От чистого сердца - удачи!!!!!!!!!!!
Как все закончилось, Дмитрий?
Если Вы еще бываете здесь, ответьте мне, пожалуйста, на morgolt@meta.ua
Если Вы еще бываете здесь, ответьте мне, пожалуйста, на morgolt@meta.ua
Да, Моргольт, я здесь бываю. Мы обвенчались, ждем второго ребенка. Надеюсь, у нас все ещё только начинается))))))))))))))
Вообще о несчастье писать проще, чем о счастье. Счастье держишь в ладонях и даже дышать на него боишься, не то что...
Сейчас весна. Знаешь, когда человек бывает действительно незамутненно счастливым ? Когда весной с ребенком и беременной женой идет в зоопарк...
Вообще о несчастье писать проще, чем о счастье. Счастье держишь в ладонях и даже дышать на него боишься, не то что...
Сейчас весна. Знаешь, когда человек бывает действительно незамутненно счастливым ? Когда весной с ребенком и беременной женой идет в зоопарк...
Ну слава Богу!!!
Ангела Хранителя Вам и Вашим близким!
Ангела Хранителя Вам и Вашим близким!
Дмитрий, прочитала вашу историю и расплакалась. Как я рада за вас всех! Дай вам Бог счастья на долгие-долгие годы! Берегите друг друга! Счастья вам!!!!
 Версия для печати |
